Винни-Пух и все-все-все — Авафка
  • ГЛАВА ШЕСТАЯ

    В которой у Иа-Иа был день рождения, а Пятачок чуть-чуть не улетел на Луну

     

    Иа-Иа — старый серый ослик — однажды стоял на берегу ручья и понуро смотрел в воду на свое отражение.

    — Душераздирающее зрелище, — сказал он наконец. — Вот как это называется — душераздирающее зрелище.

    Он повернулся и медленно побрел вдоль берега вниз по течению. Пройдя метров двадцать, он перешел ручей вброд и так же медленно побрел обратно по другому берегу. Напротив того места, где он стоял сначала, Иа остановился и снова посмотрел в воду.

    — Я так и думал, — вздохнул он. — С этой стороны ничуть не лучше. Но всем наплевать. Никому нет дела. Душераздирающее зрелище — вот как это называется!

    Тут сзади него в ольшанике раздался треск, и появился Винни-Пух.

    — Доброе утро, Иа! — сказал Пух.

    — Доброе утро, медвежонок Пух, — уныло ответил Иа. — Если это утро доброе. В чем я лично сомневаюсь.

    — Почему? Что случилось?

    — Ничего, медвежонок Пух, ничего особенного. Все же не могут. А некоторым и не приходится. Тут ничего не попишешь.

    — Чего все не могут? — переспросил Пух, потерев нос.

    — Веселиться. Петь, плясать и так далее. Под ореховым кустом.

    — А-а, понятно… — сказал Пух. Он глубоко задумался, а потом спросил: — Под каким ореховым кустом?

    — Под которым орешки каленые, — уныло продолжал Иа-Иа. — Хоровод, веселье и тому подобное. Я не жалуюсь, но так оно и есть.

    Пух уселся на большой камень и попытался что-нибудь понять. Получилось что-то вроде загадки, а Пух был слабоват по части загадок, поскольку в голове у него были опилки. И он на всякий случай запел загадочную песенку:

    ПРО СОРОК ПЯТОК

    ————————

    Вопрос мой прост и краток, —

    Промолвил Носорог, —

    Что лучше — сорок пяток

    Или пяток сорок? —

    Увы, никто на это

    Ответа

    Дать не мог!

    — Вот-вот, правильно, — сказал Иа-Иа. — Пой, пой. Трум-тум-тум-тирим-бум-бум. В лесу родилась палочка, в лесу она росла. И много-много радости детишкам принесла. Веселись и развлекайся.

    — Я веселюсь, — сказал Пух.

    — Кое-кому удается, — сказал Иа-Иа.

    — Да что такое случилось? — спросил Пух.

    — А разве что-нибудь случилось?

    — Нет, но у тебя такой грустный вид.

    — Грустный? Отчего это мне быть грустным? Сегодня же мой день рождения. Самый лучший день в году!

    — Твой день рождения? — спросил Пух, ужасно удивленный.

    — Конечно. Разве ты не замечаешь? Посмотри на все эти подарки. — Иа-Иа помахал передней ногой из стороны в сторону. — Посмотри на именинный пирог!

    Пух посмотрел — сначала направо, потом налево.

    — Подарки? — сказал он. — Именинный пирог? Где?

    — Разве ты их не видишь?

    — Нет, — сказал Пух.

    — Я тоже, — сказал Иа-Иа. — Это шутка, — объяснил он. — Ха-ха.

    Пух почесал в затылке, совсем сбитый с толку.

    — А сегодня правда твой день рождения? — спросил он.

    — Правда.

    — Ох! Ну, поздравляю тебя и желаю много-много счастья в этот день.

    — И я тебя поздравляю и желаю много-много счастья в этот день, медвежонок Пух.

    — Но ведь сегодня не мой день рождения.

    — Нет, не твой, а мой.

    — А ты говоришь «желаю тебе счастья в этот день».

    — Ну и что же? Разве ты хочешь быть несчастным в мой день рождения?

    — А, понятно, — сказал Пух.

    — Хватит и того, — сказал Иа-Иа, чуть не плача, — хватит и того, что я сам такой несчастный — без подарков и без именинного пирога, и вообще позабытый и позаброшенный, а уж если все остальные будут несчастны…

    Этого Винни-Пух уже не вынес.

    — Постой тут! — крикнул он и со всех ног помчался домой. Он почувствовал, что должен немедленно преподнести бедному ослику хоть что-нибудь, а потом у него всегда будет время подумать о Настоящем Подарке.

    Возле своего дома он наткнулся на Пятачка, который прыгал у двери, стараясь достать кнопку звонка.

    — Здравствуй, Пятачок, — сказал Винни-Пух.

    — Здравствуй, Винни, — сказал Пятачок.

    — Что это ты делаешь?

    — Я стараюсь позвонить, — объяснил Пятачок. — Я тут шел мимо и…

    — Давай я тебе помогу, — сказал Пух услужливо. Он подошел к двери и нажал кнопку. — А я только что видел Иа, — начал он. — Бедный ослик ужасно расстроен, потому что у него сегодня день рождения, а все о нем забыли, и он очень понурился — ты ведь знаешь, как он умеет, — ну и вот он такой понурый, а я… Да что же это нам никто не открывает — заснули они все там, что ли? — И Пух снова позвонил.

    — Пух, — сказал Пятачок. — Это же твой собственный дом!

    — А-а, — сказал Пух. — Ну да, верно! Тогда давай войдем!

    И они вошли в дом.

    Пух первым делом подошел к буфету, чтобы удостовериться, есть ли у него подходящий, не особенно большой горшочек с медом. Горшочек оказался на месте, и Пух снял его с полки.

    — Я его отнесу Иа, — объяснил он. — В подарок. А ты что ему думаешь подарить?

    — А можно, я тоже его подарю? — спросил Пятачок. — Как будто от нас обоих.

    — Нет, — сказал Пух. — Это ты плохо придумал.

    — Ну, тогда ладно. Я подарю Иа воздушный шарик. У меня остался один от праздника. Я сейчас за ним схожу, хорошо?

    — Вот это ты очень хорошо придумал, Пятачок! Ведь Иа нужно развеселить. А с воздушным шариком кто хочешь развеселится! Никто не может грустить, когда у него есть воздушный шарик!

    Ну, и Пятачок пустился рысцой домой, а Пух с горшочком меду направился к ручью.

    День был жаркий, а путь неблизкий, и, не пройдя и полпути, Пух вдруг почувствовал какое-то странное щекотание. Сначала у него защекотало в носу, потом в горле, а потом засосало под ложечкой и так постепенно дошло до самых пяток. Казалось, словно кто-то внутри у него говорил: «Знаешь, Пух, сейчас самое время чем-нибудь немножко…»

    — Ай-ай, — сказал Пух, — я и не знал, что уже так поздно!

    Он сел на землю и снял крышку со своего горшка.

    — Как хорошо, что я взял его с собой, — сказал он. — Немало медведей в такой жаркий день и не подумали бы захватить с собой то, чем можно немножко подкрепиться!…

    — А теперь подумаем, — сказал он, в последний раз облизав донышко горшка, — подумаем, куда же это я собирался идти. Ах да, к Иа.

    Винни-Пух не спеша встал. И тут он вдруг все вспомнил. Он же съел Подарок!

    — Ай-ай-ай! — сказал Пух. — Что мне делать? Я же должен подарить ему что-нибудь! Ай-ай-ай-ай-ай!

    Сперва он прямо не знал, что и думать. А потом он подумал:

    «Все-таки это очень хорошенький горшочек, хотя в нем и нет меду. Если я его как следует вымою и попрошу кого-нибудь написать на нем: «Поздравляю с днем рождения», Иа сможет держать в нем все, что хочешь. Это будет полезная вещь!»

    И так как он в это время был недалеко от Дома Совы — а все в Лесу были уверены, что Сова прекрасно умеет писать, — он решил зайти к ней в гости.

    — Доброе утро, Сова! — сказал Пух.

    — Доброе утро, Пух! — ответила Сова.

    — Поздравляю тебя с днем рождения Иа-Иа, — сказал Пух.

    — Вот как? — удивилась Сова.

    — Да. А что ты ему думаешь подарить?

    — А ты что думаешь ему подарить?

    — Я несу ему в подарок Полезный Горшок, в котором можно держать все, что хочешь, — сказал Пух. — И я хотел попросить тебя…

    — Вот этот? — спросила Сова, взяв горшок из лапок Пуха.

    — Да, и я хотел попросить тебя…

    — Тут когда-то держали мед, — сказала Сова.

    — В нем можно что хочешь держать, — серьезно сказал Пух. — Это очень, очень полезная вещь. И я хотел попросить тебя…

    — Ты бы написал на нем: «Поздравляю с днем рождения».

    — Так вот об этом я и пришел тебя попросить! — объяснил наконец Пух. — Потому что у меня правильнописание какое-то хромое. Вообще-то оно хорошее правильнописание, но только почему-то хромает и буквы опаздывают… на свои места. Ты напишешь на нем: «Поздравляю с днем рождения»? Очень тебя прошу!

    — Славный горшочек, — сказала Сова, оглядев горшок со всех сторон. — А можно, я его тоже подарю? Пусть это будет наш общий подарок.

    — Нет, — сказал Пух. — Это ты плоховато придумала. Давай я лучше его сперва помою, а потом ты на нем все напишешь.

    И вот он вымыл горшок и вытер его досуха, а Сова тем временем мусолила кончик своего карандаша и думала, как же пишется слово «Поздравляю».

    — Пух, а ты умеешь читать? — спросила она не без тревоги в голосе. — Вот, например, у меня на двери висит объявление, как звонить, — это мне Кристофер Робин написал. Ты можешь его прочесть?

    — Кристофер Робин сказал мне, что там написано, и тогда я уж смог, — ответил Пух.

    — Очень хорошо! Вот и я тоже скажу тебе, что тут на горшке будет написано, и тогда ты сможешь прочитать!

    И Сова начала писать… Вот что она написала:

    «Про зря вля вля сдине мраш деня про зря вля вля вля!»

    Пух с восхищением посмотрел на эту надпись.

    — Я тут написала: «Поздравляю с днем рождения», — небрежно заметила Сова.

    — Вот это надпись так надпись! — с уважением сказал Винни-Пух.

    — Ну, если уж все тебе сказать, тут написано полностью так: «Поздравляю с днем рождения, желаю всего-всего хорошего. Твой Пух». Я не посчиталась с расходом графита.

    — Чего? — спросил Пух.

    — Тут одного карандаша сколько пошло! — пояснила Сова.

    — Еще бы! — сказал Пух.

    Тем временем Пятачок успел сбегать к себе домой и, захватив воздушный шарик для Иа-Иа, понесся во весь дух, крепко прижимая воздушный шар к груди, чтобы его не унесло ветром. Пятачок ужасно спешил, чтобы поспеть к Иа-Иа раньше Пуха; ему хотелось первым преподнести Ослику подарок, как будто он, Пятачок, сам вспомнил про его день рождения, без всякой подсказки. Он так спешил и так задумался о том, как Иа-Иа обрадуется подарку, что совсем не глядел себе под ноги… И вдруг его нога попала в мышиную норку, и бедный Пятачок полетел носом вниз: БУМ!!!

    Пятачок лежал на земле, не понимая, что же произошло. Сперва он подумал, что весь мир взлетел на воздух, потом он подумал, что, может быть, только их любимый Лес; еще потом — что, может быть, только он, Пятачок, взлетел и сейчас он один-одинешенек лежит где-нибудь на Луне и никогда-никогда не увидит больше ни Пуха, ни Кристофера Робина, ни Иа… И тут ему пришло в голову, что даже и на Луне не обязательно все время лежать носом вниз. Он осторожно встал, осмотрелся кругом.

    Он все еще был в Лесу!

    «Очень интересно! — подумал он. — Интересно, что же это был за Бум? Не мог же я сам наделать столько шуму, когда упал! И где, интересно, мой шар? И откуда, интересно, взялась тут эта тряпочка?»

    О ужас! Эта тряпочка — это и был, именно был! — его воздушный шар!!

    — Ой, мама! — сказал Пятачок. — Ой, мама, ой, мамочка, ой, мама, мама, мама! Ну что ж… Теперь делать нечего. Возвращаться назад нельзя. Другого шара у меня нет… Может быть, Иа-Иа не так уж любит воздушные шары?…

    И он побежал дальше. По правде сказать, бежал он уже не очень весело, но все же скоро он добежал до того самого места, где стоял Иа-Иа и по-прежнему смотрел на свое отражение в воде.

    — Доброе утро, Иа! — крикнул Пятачок еще издали.

    — Доброе утро, маленький Пятачок, — сказал Иа-Иа. — Если это утро — доброе, — добавил он, — в чем я лично сомневаюсь. Но это неважно.

    — Поздравляю тебя с днем рождения, — сказал Пятачок, подойдя тем временем поближе.

    Иа оторвался от своего занятия и уставился на Пятачка.

    — Повтори-ка, повтори, — сказал он.

    — Поздрав…

    — Минуточку…

    С трудом держась на трех ногах, Иа стал осторожно поднимать четвертую ногу к уху.

    — Я вчера этому научился, — пояснил он, упав в третий раз. — Это очень просто, а главное, я так лучше слышу. Ну вот, все в порядке. Так как ты сказал, повтори, — произнес он, с помощью копыта наставив ухо вперед.

    — Поздравляю с днем рождения, — повторил Пятачок.

    — Это ты меня?

    — Конечно, Иа-Иа.

    — С моим днем рождения?

    — Да.

    — Значит, у меня настоящий день рождения?

    — Конечно, Иа, и я принес тебе подарок.

    Иа-Иа медленно опустил правую ногу и с немалым трудом поднял левую.

    — Я хочу послушать еще другим ухом, — пояснил он. — Теперь говори.

    — По-да-рок! — повторил Пятачок очень громко.

    — Мне?

    — Да.

    — К дню рождения?

    — Конечно!

    — Значит, у меня получается настоящий день рождения?

    — Конечно! И я принес тебе воздушный шар.

    — Воздушный шар? — сказал Иа-Иа. — Ты сказал — воздушный шар? Это такие большие, красивые, яркие, их еще надувают? Песни-пляски, гоп-гоп-гоп и тру-ля-ля?

    — Ну да, но только… понимаешь… я очень огорчен… понимаешь… когда я бежал, чтобы поскорее принести тебе его, я упал.

    — Ай-ай, как жаль! Ты, наверно, слишком быстро бежал. Я надеюсь, ты не ушибся, маленький Пятачок?

    — Нет, спасибо, но он… он… Ох, Иа, он лопнул.

    Наступило очень долгое молчание.

    — Мой шарик? — наконец спросил Иа-Иа.

    Пятачок кивнул.

    — Мой деньрожденный подарок?

    — Да, Иа, — сказал Пятачок, слегка хлюпая носом. — Вот он. Поздравляю тебя с днем рождения.

    И он подал Иа-Иа резиновую тряпочку.

    — Это он? — спросил Иа, очень удивленный.

    Пятачок кивнул.

    — Мой подарок?

    Пятачок снова кивнул.

    — Шарик?

    — Да.

    — Спасибо, Пятачок, — сказал Иа — Извини, пожалуйста, — продолжал он, — но я хотел бы спросить, какого цвета он был, когда… когда он был шариком?

    — Красного.

    «Подумать только! Красного… Мой любимый цвет», — пробормотал Иа-Иа про себя.

    — А какого размера?

    — Почти с меня.

    — Да? Подумать только, почти с тебя!… Мой любимый размер! — грустно сказал Иа-Иа себе под нос. — Так, так.

    Пятачок чувствовал себя очень неважно и прямо не знал, что говорить. Он то и дело открывал рот, собираясь что-нибудь сказать, но тут же решал, что именно этого говорить-то и не стоит. И вдруг, на его счастье, с того берега ручья их кто-то окликнул. То был Пух.

    — Желаю много-много счастья! — кричал Пух, очевидно забыв, что он уже это говорил.

    — Спасибо, Пух, мне уже посчастливилось, — уныло ответил Иа-Иа.

    — Я принес тебе подарочек, — продолжал Пух радостно.

    — Есть у меня подарочек, — отвечал Иа-Иа.

    Тем временем Пух перебрался через ручей и подошел к Иа-Иа. Пятачок сидел немного поодаль, хлюпая носом.

    — Вот он, — объявил Пух. — Это — Очень Полезный Горшок. А на нем знаешь чего написано? «Поздравляю с днем рождения, желаю всего-всего хорошего. Твой Пух». Вот сколько всего написано! И в него можно класть что хочешь. Держи.Иа-Иа, увидев горшок, очень оживился.

    — Вот это да! — закричал он. — Знаете что? Мой шарик как раз войдет в этот горшок!

    — Что ты, что ты, Иа, — сказал Пух. — Воздушные шары не входят в горшки. Они слишком большие. Ты с ними не умеешь обращаться. Нужно вот как: возьми шарик за вере…

    — Это другие шары не входят, а мой входит, — с гордостью сказал Иа-Иа. — Гляди, Пятачок!

    Пятачок грустно оглянулся, а Иа-Иа схватил свой бывший шарик зубами и осторожно положил его в горшок, потом он достал его и положил на землю, а потом снова поднял и осторожно положил обратно.

    — Выходит! — закричал Пух. — Я хочу сказать, он входит!

    — Входит! — закричал Пятачок. — И выходит!

    — Здорово выходит! — закричал Иа-Иа. — Входит и выходит — прямо замечательно!

    — Мне очень приятно, — радостно сказал Пух, — что я догадался подарить тебе Полезный Горшок, куда можно класть какие хочешь вещи!

    — А мне очень приятно, — радостно сказал Пятачок, — что я догадался подарить тебе такую Вещь, которую можно класть в этот Полезный Горшок!

    Но Иа-Иа ничего не слышал. Ему было не до того: он то клал свой шар в горшок, то вынимал его обратно, и видно было, что он совершенно счастлив!

     

    Читать дальше