Нажиматель кнопок - Авафка
  • Нажиматель кнопок

    Марта Козмин


    Нажиматель кнопок — сказка из сборника «Закройщик сказок» Марты Козмин про мальчика Титуса, в комнате которого однажды появляются маленькие человечки резвунчики и берут его с собой в удивительное место: село, полное интересных изобретений. Вдохновившись работой жителей села, Титус сам становится мастером.


    Жил-был однажды мальчик, и у него было много игрушек и аппаратов. Мальчик был хороший, но с прихотями, и поскольку учился успешно, отец с матерью не знали, чем его ублажить.

    У него было два транзистора, диапроектор, телевизор, проигрыватель, магнитофон и, кроме того, всякие те­леуправляемые машины, электрический поезд и много других игрушек, приводимых в движение нажатием кнопок.

    Еще не так давно у мальчика, его звали Титус, было двое друзей. Но друзья стали с ним скучать: одному больше нравилось петь и прыгать, а другому — бегать на роликах. Так что с некоторых пор Титус все больше сидел в комнате в одиночестве, нажимая на кнопки.

    Слушал музыку, смотрел телевизор, пускал паровоз, сталкивал товарные вагоны над мостом, включал огни семафора, опускал шлагбаум, потом направлял вдоль железнодорожной линии подъемный кран.

    Как-то раз летним днем лил беспре­станный дождь, время тянулось медленно, и Титу су стало скучно. Он без всякой охоты нажал штук на десять кнопок, потом стал смотреть в окно.

    Стоит, смотрит, как брызжут капли дождя, и вдруг видит: по шнуру от шторы спускается человечек. Ростом не больше куклы, на голове круглая бархатная шапочка с маргаритками и трилистниками, а под мышкой правой руки желтый зонтик.

    Откуда он взялся, ведь окно закрыто? Мальчик даже не успел удивиться, как увидел, что тот не один. На ковре, под кистью шнура стояли еще три таких человечка, а по шнуру сползали другие. Вот все человечки — а это были везунчики — спустились и разгуливают по комнате, все рассматри­вают. Кто посмелее, в машины садятся, в вагоны карабкаются. А другие пытаются их с места сдвинуть, подталки­вают, да без толку.

    Не так! — крикнул Титус. — Надо нажать на кнопку!

    Чем нажать? — серьезно спросил один. — Рычажком?

    Ну и бестолковые вы! — засмеялся мальчик. — Пальцем! Вот так, смотрите.

    И показывая, стал нажимать на все кнопки подряд.

    Что тут стало твориться! Игрушечные машины побежали во все стороны. Резвунчики тоже стали нажимать на кнопки, включили проигрыватель, магнитофон, транзисторы. Шум, гам, путаница. Но вдруг один из гостей поднял зонтик — и все замолкло, остано­вилось, слышно только, как дождь по стеклу барабанит. Человечки стали зевать от скуки.

    Ты так целыми днями играешь?

    Да, когда из школы приду. Уроки сделаю и играю.

    То есть нажимаешь на кнопки — и все?

    Ну, примерно. Но это не так уж просто. Не всякий сумеет. Здесь нужны сноровка и знания.

    Резвунчики смотрели на него с удивлением, вроде бы хотели что-то сказать, но промолчали, и опять стало слышно только, как дождь по стеклу барабанит.

    Человечек с желтым зонтиком, которого Титус увидел первым, сделал знак, и все остальные, одетые в сиреневый бархат, встали друг за другом и раскрыли зонтики. У самого последнего было два зонтика. Один он с улыбкой протянул Титусу. Тот его взял и тоже раскрыл.

    И только раскрыл — ковер на полу превратился в зеленую лесную лужайку. Титус вместе с человечками пошел по тропинке вдаль. Дождевые капли, едва упав на зонтики, превращались в цветы. Вскоре солнышко разогнало тучи, и дождь перестал.

    На лесной опушке стояло село. Там следов дождя не было. Жители от мала до велика все что-нибудь делали, кто во дворе, кто на завалинке, и все песни пели. Пришельцев, вроде бы, никто и не замечал.

    Каменные и бревенчатые дома добротные, чистые, и каждый дом на свое лицо, ни один не похож на другой. У одного на крыше флюгер в виде рыжей медной лисы, и, куда ветер дует, туда она хвост поворачивает. У другого справа и слева от входа по железной скобе, чтобы грязь с сапогов и ботинок счищать. И скобы не простые, а фигурные: одна в виде гончей собаки, а другая — в виде охотничьего ружья.

    Заборы тоже все разные: тут на штакетнике виноградные листья вырезаны, там — цветы и птицы, а подальше, в конце улицы — ягнята и овцы. Над одними воротами качается связка подков, тисков, клещей и других инстру­ментов.

    — Здесь живет кузнец, — объяснил один человечек. — Он умеет делать все, что висит над воротами.

    Дальше они подошли к дому булочника. Он как раз ставил в печь караваи. Но прежде, чем их в печь посадить, он на каждой булке кончиком ножа выводил узор. Во дворе другого дома, возле коровника, хлопотала молочница. Она доставала масло из маслобойки и клала в чашки, на свежие ореховые листки. И на каждом катышке масла рисовала палочкой то корову, то яблоневый цвет, а то и головку младшего сына.

    Плотник под навесом сарая строгал доски столешницы, и стружки шелестели как шелк. А столяр, насвистывая, заканчивал вешалку; она была в форме смешных козлиных голов и на их рога можно было вешать одежду и шляпы. На крылечке с цветами в глазурован­ных горшках старуха вязала крючком белую фату для невесты, а женщина помоложе золотыми блестками вышивала узоры на кофте. В саду гурьба ребятишек плела из прутьев корзины, из рогоза кошолки, циновки. В соседнем дворе бондарь сколачивал винные бочки, а через дорогу шорник старательно шил нарядное седло и конскую сбрую.

    Резвунчики перебегали от дома к дому, заходили во двор, звали мальчика, бегали по древесной стружке, прыгали через полотно в ткацких станках, забегали в комнаты, где полно глиняных горшков и кувшинов, открывали крышки сундуков, пили воду из висевших на кухнях деревянных фляг или из стоявших на ступеньках крыльца каменных жбанов. И так, снуя то туда, то сюда, дошли до околицы.

    А на околице жил старик с целой кучей внуков. Старик делал игрушки, а внуки ему помогали. В саду у них стоял похожий на козлика деревянный трехколесный велосипед, и рулем были рожки козлика. В доме было много всяких кукол с длинными волосами из шерсти и бусами из раскрашенного сушеного теста, были люльки, возы с волами, колясочки, тачки, корабли с мачтами, тростниковые клетки для голубей, свирели, цимбалы, жестяные и картонные шлемы и множество тросточек для детей и для старых людей, все с резными набалдашниками: один — в виде ягненка, другой — в виде сокола, а третий — как рукоятка меча.

    Все игрушки разные, непохожие. У мальчика глаза разбежались, не знает, на что и смотреть. Но человечек потянул его за руку.

    — Скорее, пора уходить, а то нас в лесу ночь застанет.

    Резвунчики послушно выстроились, в путь приготовились. А Титус? Ему бы хотелось задержаться в чудесном селе, но раз пора, пошел следом за человечками. Лес на обратном пути тянулся как будто дольше. Наступила темная ночь, где-то ухали совы. Домой Титус попал уже утром. Резвунчики один за другим обняли Титуса на прощание и исчезли.

    — Почему вы уходите? — крикнул Титус, но ответа не разобрал.

    И вспомнил: «С сегодняшнего дня каникулы!» Ему стало весело.

    Титус знал, что у дедушки есть привычка складывать в ящик дощечки и гвозди, баночки и мотки проволоки. Мама, бывало, сердито ворчит, а дедушка все равно по-своему делает. Говорит: все это пригодится когда-нибудь и кому-нибудь.

    В глубине стола Титус нашел цветные карандаши и краски. А стол на кухне свободен. Мальчик достал из дедушкиного ящика несколько коробочек, клей и клейстер, катушки, ножницы, нитки, гвоздики. И все утро с увлечением мастерил, так что к полудню у него был готов целый поезд. Раскрашенный паровоз и шесть вагонов с пассажирами, индейцами и пистолетами.

    Ребята на улице играли в мяч. Ти­тус вышел к ним, показал чудо-поезд. Они собрались вокруг, галдят, удивляются. Вот это поезд так поезд! Такого они и не видывали. И все играли с ним до позднего вечера.

    Папа с мамой, узнав, сколько всего смастерил их сын в первый день каникул, не знали, что и подумать.

    — Может, это новая причуда и только?

    Но дедушка, бывший столяр, смекнул, что дело куда серьезнее, и был очень рад. С тех пор Титус сам мастерил себе уйму всяких игрушек, потом стал кое-что и для дома делать — из кожи, из дерева, из соломы, из проволоки.

    Иногда ему страшно хотелось вновь побывать в том селе, где люди знали

    столько разных ремесел! Но дорога туда известна только маленьким человечкам, а они больше не показывались. Зато теперь мальчик знал, как много всего можно сделать своими руками да с головой, с выдумкой, а главное, постаравшись от всей души.